Вторая часть впечатлений редактора загребского еженедельника "Plavi vjesnik" Уроша Шошкича о своём длительном пребывании на съемочной площадке фильма "Битка на Неретве"("Битва на Неретве"). В ней, напечатанной в "Plavi vjesnik" за июль 1968, журналист рассказывает о встречах с актёрами Югославии и зарубежья, игравшими в военной киноленте Велько Булайича.
"У меня была редкая возможность почти семь месяцев присутствовать на съемках крупнейшего в Югославии кинопроекта. Крупнейшего, в том числе, по объемности темы, количеству статистов и техники, именам зарубежных и отечественных актёров. "Битка на Неретви" режиссёра Велько Булайича собрала многие тысячи статистов, эскадрильи самолетов. Семь месяцев, изо дня в день, кинокоманда Булайича посредством кинематографии записывала детали реконструкции одной из самых значительных битв нашей революции".
"Реализация столь ценного и объемного кинопроекта оставила неизгладимое впечатление. Из обилия впечатлений и встреч, записанных в журналистском блокноте, трудно выбрать самое интересное. Мне показалось, что, возможно, наших читателей заинтересует описание встреч с несколькими известными актёрами СФРЮ и зарубежья".
"Когда в один из дней Велько Булайич объявил мне о прибытии Орсона Уэллса, как и о возможности поговорить с одним из самых известных имен мирового кино, я вспомнил, что говорят мои коллеги об этом режиссёре, сценаристе и актёре. Мол, он "может быть очень невыносим для журналистов". Сидим за столом отеля "Čvrsnica" в боснийской Ябланице. Во главе стола, словно гостеприимный хозяин дома, - Велько Булайич. Справа от него - узнаваемое лицо из ленты "Грађанин Кејн" ("Гражданин Кейн") и многих других известных и признанных фильмов. Орсон Уэллс упитан, очень упитан. У него круглое лицо, а меж зубов - толстая сигара. Он свежевыбрит, в хорошем настроении. Рассказы Народного героя Югославии Владо Шегрта о том, как проходила в истории битва на Неретве, с обилием деталей и неизменными остроумными комментариями красного партизанского генерала Герцеговины, Уэллс прерывал пронзительным смехом, который во мгновение ока превращался в настоящее грохотание".
"На следующее утро в отеле "Bristol" в Мостаре мы познакомились с совершенно новым Орсоном Уэллсом. Это был уже не тот добродушный человек, как накануне вечером. Очень рассердившись на нескольких журналистов, которые слишком долго, на несколько часов задержали разговором его секретаря, "гражданин Кейн" выдул, как признал официанта, целую бутылку виски и встретил появление провинившихся уничижительными фразами. Троица моих коллег едва спасли свои головы от разъяренного американца, который за ними погнался на улицу. Разумеется, ни о каком разговоре с известным режиссером не могло быть и речи".
"На третий день мы увидели новое лицо Орсона Уэллса. Снималась одна сцена, в которой он появляется в компании другого известного актера - Курда Юргенса, уроженца Мюнхена, живущего в Австрии и Франции. Этой встречи многие в команде режиссёра опасались. По какой причине? Уэллс и Юргенс уже 15 последних лет не разговаривали, после одной крупной ссоры между двумя известными мировыми кинозвёздами. По настоянию Велько Булайича, Орсон Уэллс первым пожал руку Юргенсу. А самому поговорить с Уэллсом мне удалось только на шестой день его пребывания в Ябланице".
"Весть о том, что неизвестные воры вломились в её римскую виллу и унесли множество шуб и драгоценностей, Сильва Кошчина услышала в Горньи Вакуфе во время съёмок. Она побледнела как полотно, а затем обрушила настоящее наводнение укорительных слов на своего мужа Кастелли, который в нашей стране был с итальянской актрисой всё время её пребывания в СФРЮ. Ведь якобы именно он настоял не брать все те драгоценности в поездку, а оставить на вилле".
"Синьор Кастелли, который в тот день смиренно склонил главу перед разъярённой далматинкой (Сильва родилась в Сплите, где и ныне живёт её мать), после того, как актриса подуспокоилась, вновь исполнял роль, которую сам себе поручил: он менеджер, фотограф, нежный супруг, советник. Когда они познакомились, Сильва только вошла в мир кино. Двадцать лет спустя эта пара по-прежнему вместе. Кстати, у Кошчиной была самая большая свита. Кроме мужа, который также и её личный фотограф, она в боснийский Горньи Вакуф привезла своих парикмахеров и гримеров. Их задачей было готовить известную кинодиву к любому выступлению перед киношной или фоторепортёрской камерой".
"В первые дни съемок у актрисы и режиссёра Велько Булайича чуть не дошло до ссоры. Сильва Кошчина, привыкшая работать в американских и итальянских лентах, сразу явилась на съемки накрашенная и завитая как подлинная красотка. Когда это увидал Булайич, то подошёл к ней и, не говоря ни слова, начал стирать косметику. Актриса стояла, ошеломлённая. Булайич ещё раз объяснил ей, что в фильме она играет партизанку, у которой во время войны не было возможностей для макияжа и модных причёсок".
"Описать многочисленные встречи с известным советским деятелем киноискусства Сергеем Бондарчуком - действительно трудно, учитывая ограниченность объема статьи. Многие журналисты здесь пытались начинать интервью с режиссёром и актёром "Судьбы человека" (1959) и "Войны и мира" (1965-67), но редко кому это полноценно удавалось. По стечению обстоятельств у меня была возможность четыре раза поговорить с Бондарчуком. У него два хобби - рыбалка и рисование. Чаще всего мы его видели в обществе одного здешнего, с которым он на заре выходил ловить рыбу на Неретве. От одной из таких встреч с Сергеем у меня на память остался портрет, который он мне нарисовал на листочке бумаги..."
"Однажды вечером с режиссёром "Битка на Неретви" заказали телефонный разговор с островом Корчула. Конечно же, "с другой стороны" был Любиша Самарджич, по прозвищу Смоки. "Алло, Велько! - кричал из-за плохой слышимости на линии Самарджич режиссёру Булайичу. - Я не могу никак успеть на завтрашнее утро на съёмку. Нет судна для переправы, шторм, сообщение с Мостаром плохое..."
"- Ничего не знаю, - отвечал Булайич. - С утра у нас съёмки с тобой. Должен обязательно прибыть!"
"В восемь часов утра, заметно изнуренный и измученный, Любиша Самарджич был в Ябланице. Как он позже мне рассказывал, его путешествие напоминало пережитое Одиссеем. На крохотном катерке в шторм, каждый момент находясь на грани того, чтобы затонуть, Любиша каким-то образом перебрался на материк, где уже автостопом прибыл в Ябланицу".
"Группа актёров и журналистов поспорила друг с другом на оплату ужина - кто первый увидит среди гостей словенского актёра Лойзе Розмана без овечьей торбы в руке. В течение семи дней мы присматривали за Розманом по Ябланице, но в правой руке он постоянно носил торбу. Автор этих строк однажды утром видел его без торбы, но никто ему не поверил, потому что у него не было свидетеля. Когда стало ясно, что пари проваливается, его условия изменили - кто раскроет, что же скрывается в торбе. Ответ нам дал сам Розман, когда предложил нам яблок. Их он каждый день покупал и складывал в торбу".
Орсон Уэллс на кинопостере "Битка на Неретве":
Любиша Самарджич и Сильва Кошчина на кинопостере "Битка на Неретве":
Фото: Сильва Кошчина, Франко Неро, Сергей Бондарчук и Лойзе Розман между дублями "Битка на Неретве", 1968.
http://rikki-vojvoda.livejournal.com/225829.html
(никто еще не проголосовал)
Loading...